[html]<iframe frameborder="0" style="border:none;width:800px;height:180px;" width="320" height="180" src="https://music.yandex.kz/iframe/#track/45772994/6150830">Слушайте <a href='https://music.yandex.kz/album/6150830/track/45772994'>After Dark</a> — <a href='https://music.yandex.kz/artist/141774'>Tito & Tarantula</a> на Яндекс Музыке</iframe>[/html]
Последний штрих аккуратно выведенной линии на веках подчеркнул пронзительность взгляда. Индира вгляделась в своё отражение, придирчиво оценивая получившийся образ, и по ту сторону огромного зеркала, с таким же придирчивым выражением на нее воззрилась девушка, смотрящая взглядом хищницы под тенью густо некрашеных ресниц и подведённых черным глаз, на манер семейства кошачьих.
  В главной зале от заката до рассвета по обычаю своему никогда не прекращалась музыка и не стихал игривый смех услужливых див, но в этот момент наступила тишина. Все как по мановению руки притихли, пока озадаченные шепотки не прокатились волной среди гостей и когда, уж было все начали терять терпение, послышался вкрадчивый, бархатистый голос из-за кулис:
   — Господа и дамы, приветствую вас в доме наслаждений мадам Вивьен. Надеюсь, вы останетесь довольны моим гостеприимством, — плавной походкой на сцену вышла женщина необычайной стати и красоты, привлекая своим вкрадчивым голосом каждого гостя, — сегодня вас ждет нечто особенное. Но сначала, позвольте поведать одну историю, уходящую корнями во времена, когда мир только расцветал в своем великолепии, выходя за грань нашего с вами привычного понимания. Это история об одном смертоносном, в своей красоте существе — древнем демоне, что раз в 1000 лет вырывается из недр неизведанного мира, рыща по землям смертных в поисках избранных, танцуя свой танец пред их взором. Легенда гласит: тот кто видел его танец испытали эйфорию и счастье, ибо ничего прекраснее в их жизни они не встречали, но красота - губительна, ибо другая сторона легенды гласит о проклятии, что несет в себе эта бестия и каждый, на кого падет его взор теряет свою волю, а быть может даже душу, — на мгновение вкрадчивый тон, сменился легкой усмешкой, — но я здесь не для того, чтобы вас пугать, а для того чтобы ознаменовать начало новой жатвы, —голос женщины торжествующе воскликнул , —  ибо ровно 1000 лет назад в последний раз демон выходил на охоту, и сегодня это должно случиться вновь.
   Голос хозяйки потонул в переливистой мелодии флейты и гитары, а зал плавно погрузился в полумрак. Тяжелый, красный бархат занавеса разошёлся в стороны, за которым висел ещё один из белого шелка, тонкого как паутина. Свет, направленный на ткань, отбрасывал тень женского соблазнительного силуэта, застывшего в грациозной позе, подобно каменному изваянию богини, давая зрителю возможность пофантазировать об услышанном и окунуться в предвкушение таящегося за полотном. 

    Плавная мелодия сменила свой тон, навевая ощущение легкой тревоги, вместе с этой переменой разошлись и вторые кулисы, являя зрителям почти обнаженную деву, одеждой которой служили множество мелких, чёрных бус, обвивающих ее тело и скрывая лишь малую ее часть. Но кроме того, на изящных, хрупких плечах покоился огромный тигровый питон. Зал стих, завороженно вглядываясь в представшую перед глазами картину и в момент, когда мелодия флейты начала затихать, зал озарил резкий всполох огней, вырвавшихся из жаровен у сцены, даря ощущение правдивости рассказанной легенды, будто и правда объятый пламенем демон, является миру из раскалённых недр Бездны. Необычный образ довершала маска, надетая на лицо танцовщицы — чёрная, перламутровая, закрывающая верхнюю половину лица, оставляя открытыми лишь алые губы, по форме своей напоминающая женское лицо, но вместе с тем имея черты, не то демона, не то дракона, с шипастыми наростами, чешуей и извивающимися рогами. Воистину искусная работа мастера, настоящее произведение искусства.
   Девушка не шевелилась, пока к мелодии флейты не добавился короткий взрыв барабанов и вторя ему, голова в маске резко повернулась к гостям, сквозь прорези глаз обводя зал хищным, голодным взглядом, словно выбирая с какой жертвы начать, между тем наслаждаясь завороженными лицами гостей, внимание которых было приковано сейчас к сцене.
   Барабаны снова взорвали зал, начав выбивать быстрый хаотичный ритм, под звуки которого округлые бёдра девушки начали двигаться, сначала медленно, но постепенно наращивая изгиб, то резко и вызывающе, то плавно и тягуче заманивая и очаровывая. Чёрные бусы перекатывались на ее теле ловя на себе отблески огней, что с периодичностью вспыхивали в жаровнях по обе стороны от сцены, наполнив представление некой демонической атмосферой.
   Тело танцовщицы напоминало гибкое, грациозное существо, не имеющее, ни застенчивости, ни страха и знающее как возбудить животную дикость в умах своих зрителей. В то время пока девушка прогибалось в спине, а тонкие, изящные пальцы рук томно ласкали изгибы собственного тела, питон исполнял свой танец, в непрерывном движении обвивая грудь, живот и бёдра танцовщицы, с внимательностью изучая ее тело и повторяя его формы.  Этот эротичный танец был похож на соитие двух сущностей, которые, казалось, вовсе были несовместимы. Так продолжалось некоторое время, пока наконец девушка не подала незаметный для других знак и тут же подоспели две ассистентки забрав змею и оставляя главную героиню на сцене в одиночестве.
   Танец продолжался. В несколько тягучих, но вместе с тем стремительных шагов, девушка подобралась к краю сцены, у подножья которой уже начинался зрительский зал и там она ловко нырнула вперёд, распластываясь по полу, плавно сантиметр за сантиметром прогибаясь в спине, пока, стоя на коленях не остались вверху лишь ее манящие бёдра. Задержавшись на мгновение в таком положении, дабы позволить залу оценить представший вид, она продолжила движение отправляя все тело вверх. Плотный занавес из бус на девичьей груди, то и дело открывал зрителю манящий вид. Это было выражение похоти и удовольствия, призывной жест, который должен был заставить смотрящего сгорать от желания стать жертвой этого демонического существа.
   Индира поднялась и покинула сцену, крадущимися движениями спускаясь в зрительский зал. Она шла, плавно покачивая бёдрами мимо диванов и столиков гостей, а увидев свободный стул грациозно взобралась по нему, как по ступеням на стол. Манящие движения рук продолжали ласкать собственное тело, поддаваясь удовольствию и податливо прогибаясь под их лаской. Она отдавалась этой страсти поглощенная мелодией и жаром, исходящим от гостей. Девушка ощущала как каждый из них желал прикоснуться к ней, но никто не смел прерывать это таинство, завороженно наблюдая за движениями ее тела.
   Свой взгляд танцовщица задержала на мужчине, сидящим за этим столом у самых ее ног.  Она одарила его дерзкой ухмылкой и приподняв плавно ногу пальчиками поддела его подбородок, будто оценивая годиться ли он на роль ее первой жертвы. И он послушно повиновался, манимый его благоволением, пока мимолетный порыв интереса не сменился дерзостью, с которой Индира упёрлась ногой в крепкую грудь, прижав гостя спиной к спинке стула. Он не был отвергнут, скорее сброшен до уровня раба, обязанным целовать ноги своей хозяйке. Изящная ступня опустилась на край стула, между ног мужчины и обманчивым движением, будто собираясь сесть на него верхом, ловко соскользнула на пол в стремлении продолжить свой путь по залу.

Отредактировано Iris fon Dorn (2023-03-17 18:59:31)

Золото, манящее своим сиянием слишком соблазнительно, чтобы так легко отвести взгляд и ускользнуть из его плена. Индира слишком сильно любит его блеск.  Уголок, темной кровью накрашенных губ ухмыляется, видя в протянутой руке весьма щедрую плату, и гость, протягивающий эту руку статен и весьма хорош собой, не в пример тем жирным, обрюзгшим старикам, с членами, которые могут увидеть сами разве что в зеркале, а иначе помешает выпирающее брюхо. Но как оказывается даже они предпочтительнее чем этот. Индира слишком поздно замечает поблёскивающий в тусклом свете жетон законника на отвороте плаща и не будь она профессионалом своей роли, то непременно изменилась бы в лице, и даже маска его скрывающая не помешала бы заметить маршалу неприязнь. От щитоносцев никогда не угадаешь чего ждать, слишком уж непредсказуемые. Одни приходят разрушать идиллию, другие требует того, на что якобы имеют право, а третьи и вовсе хуже животных, скрываясь за масками закона и правопорядка. Но в доме наслаждений мадам Вивьен политика на сей счет одна - здесь рады всем, кто готов платить, имей тот хоть значок, хоть знатный титул или же просто достаточно золота в карманах, чтобы угодить хозяйке. И Индира, не выдавая своих чувств продолжает танец, бедрами вторя ритму музыки перед глазами маршала щита, в тот же момент встречаясь взглядом с Вивьен видит легкий кивок с ее стороны, обозначающий что гостя нужно ублажить. 
  ― Последняя дверь. Лазурное ложе, ― шепчет Индира на ухо щитоносца, прильнув всем телом к крепкой груди и пальчиком указывая направление, куда уходит коридор, закрытый бархатом тяжелых штор. И перед тем, как ускользнуть, выхватывает предложенную ей плату, ― дай мне десять минут.
   Танец подошел к концу, а желающих стать "жертвой демона” уже так много. Законник не один такой, кто золотом манил по ходу представления, но правила для всех одни, и получает все лишь тот, кто платит первым. Индира выскользнула из зала, под гомон аплодисментов и восторга, спеша прихорошиться, перед приходом гостя и предстать пред ним во вей своей красе. Она умеет это делать быстро, наспех омываясь и поправляя макияж. Но раз уж щитоносец купил любовь демона, то демоном она и предстанет перед ним, оставив маску на лице и черный блеск бус на обнаженном теле.
   Стук в дверь застал ее за ширмой, как и на сцене отбрасывая соблазнительный силуэт на светлый шелк завесы. В спальне полумрак, разгоняемый светильниками под лазурью стекол, большое ложе и купальня с цветами, плавающими в воде, здесь много штор и балдахинов, пушистые ковры, застилающие пол, в углу подушки, яства и напитки, одним словом, все, чтобы гостю было, чем себя развлечь в компании прекрасной девы или юноши.   
   ― Входи, ― игриво ответила Индира, но выходить сама пока так и не спешила, оставляя гостя томиться в предвкушении, прячась за полотном ― располагайся. Может быть вина?       

Отредактировано Iris fon Dorn (2023-04-08 11:56:13)

[indent] Язвительной ухмылки щитоносец не заметит, ведь показалась девушка из-за ширмы лишь тогда, когда нацепила на лицо маску не только ту, что сверкала черным перламутром в свете лазурных фонарей, но и ту, что сияла на пухлых, чувственных губах и ярком взоре золотых глаз томным вожделением.   
   Знал бы щитоносец в какой дыре порой приходилось ночевать, лишь бы свести концы с концами, то точно не стал бы питать напрасных иллюзий на сей счет. Эти роскошные ложа лишь для гостей и видимости богатства. Даром, что такую цену за услужливых красавиц далеко не каждый может себе позволить, но самим жрицам любви достаются лишь малая от того часть. Но, да и это больше, чем есть у многих других, что стоят на улицах и подворотнях, торгуя своим телом за бесценок каждому встречному, у кого затерялся в кармане лишний медяк. Так что можно считать, что беглянке из Катапеша еще повезло приютиться под теплым крылом хозяйки такого знатного заведения, где Индира в полной мере смогла раскрыть свой талант. Когда-то давно, когда она была еще совсем ребенком, ее гибким и грациозным телом наслаждался лишь один зритель, теперь же публика ее была обширной и весьма щедрой. Одним сексом заинтриговать довольно сложно, особенно когда клиент уже весьма искушен. Большим спросом в заведении пользовались те, кто могут примерить на себя любую личину, будь то танцовщица, знойная и дерзкая госпожа, или юная и робкая дева, или вовсе рабыня, молящая о наказании. Индира могла быть любой из них. Любая из этих ролей давалась ей весьма легко. И за это цена была ее необычайно высокой, одной из самых. Хуже приходилось тем, кто исполнял свой танец лишь в горизонтальном положении без изысканности и воображения.   
    Индира тихо засмеялась, вторя реакции гостя на его шутку. Шлюхам платят за их фальшивый смех, чтобы он звучал правдоподобно, и шилдмаршал мог бы с уверенностью подумать, что засмеялась девушка искренне, даже если это было вовсе не так. Но кто знает.   
   Глухо позвякивая бусами, что при ходьбе перекатывались по бронзовой коже, Индира медленно подошла к гостю, так ничего и не произнося на его не слишком короткий рассказ о предпочитаемых сортах кофе. Наклонилась, обманчиво протянув к нему руки, но вовсе не за тем, чтобы объять - всего-то подцепила пальчиками колокольчик, лежащий на столике возле гостя, и позвонив в него пару раз, поставила обратно. 
    ―  Если господин желает кофе, то желание должно быть удовлетворено, как и все остальные. Но всему свое время, ― хрипловатым шепотом, нарушила она свое молчание, мягко скользнув по колючей щеке подушечками пальцев и плавно отступила. В дверь робко постучались и после приглашения вошли. Две маленькие девочки, служившие в доме наслаждения прислугой и готовящиеся занять свои места на ложах, как только расцветет их первый красный цветок. Индира прошептала что-то одной из них на ухо и служанки тут же умчались прочь. 
   ― Кажется, ты здесь впервые? ― обходя кресло по кругу, словно пантера, вышагивающая вокруг свое жертвы, Индира разглядывала законника, сидящего перед ней, ― у меня прекрасная память на профили лиц, но твоего я не помню. Как мне тебя звать?
   Минутой позже, в дверь снова постучались, но уже не ожидая ответа вошли. И снова все те же девчонки, несли в руках подносы с атрибутикой для приготовления кофе, и выставив все на столе, снова удалились. Судя по тому, как гость восторгался кофе, этот напиток был для него куда желаннее всех остальных, и сам процесс приготовления мог быть для него не менее увлекательным, чем лицезрение танца. Впрочем, процесс приготовления, в некотором роде можно было назвать так же танцем рук и плавных манящих движений. 
   ― Сладкий или горький? ― поднимая взгляд от ступы, в которой размалывала пестиком кардамон спросила девушка, вовлекая гостя в процесс приготовления. И как только далла начала прогреваться на металлической пластине жаровни, комнату заполнил терпкий аромат свежесваренного кофе. Индира глубоко вдохнула, наслаждаясь этим запахом, который любила с самого детства и который навевал так много грустных воспоминаний о минувших годах. Тогда отец учил ее и сестер всем тонким премудростям приготовления напитка. 
   ― Прошу, ― с грацией кошки куртизанка поднесла поднос с финджааном, наполненным густым как масло и черным как смола, кофе, когда тот был готов. И пока гость наслаждался напитком, Индира подошла к туалетному столику, на котором в числе многих дамских принадлежностей стояла резная шкатулка, на вид абсолютно обычна и мало представляющая ценность для знатока. Но то была лишь внешняя обманчивость. Шкатулка оказалась не простой, а заколдованной весьма умелым мастером магического искусства. И как только верхняя крышка приоткрылась из недр полилась музыка, и чем больше Индира приоткрывала крышку, тем громче становилась мелодия, походившая своим ритмом на ту, что играла сегодня во время выступления на сцене.
  И вновь гибкое тело танцовщицы завороженно увлекло взор зрителя в эротичный танец. Лоснящаяся кожа, упитанная маслами и травами, мягкая и упругая, ловила отблески тусклых фонарей лазурного света, создающих интимную и сокровенную обстановку, а подмешанный в кофе кардамон, уже пускал по телу мужчины возбуждающие импульсы, что сосредотачивались покалывающей тяжестью в паху. Индира красива, она это прекрасно знает, и знает, как выгодно подавать свою красоту под нужным углом, чтобы та выводила уровень вожделения до немыслимых высот. Но нужно отдать должное щитоносцу, он держался достойно, хотя блеск в его глазах и влажный язык, облизнувший пересохшие губы, выдавали его нетерпение. Девушка жадно улыбнулась, наслаждаясь своей властью над разумом мужчины в этот момент, но не останавливалась, продолжая повышать томящийся в его чреслах жар.
   Плавным и тягучими движениями Индира подобралась ближе, седлая шилдмаршела верхом, и соприкасаясь телами так, что он мог почувствовать ее горячее дыхание на своей щеке и тяжесть бедер, плотно прижавшихся к паху, что постепенно наливался силой. Не останавливая танец не на миг, Индира примкнула недолгим поцелуем к его терпким, после кофе, губам.
   ― Достаточно сокровенно? ― разомкнув поцелуй на краткий миг, спросила шлюха, голосом, стонущим от вожделения, и взором глаз, направленных на щитоносца сквозь прорези маски, таким горячим, как если бы смотрела на самого дорого и любимого мужчину.   

Отредактировано Iris fon Dorn (2023-04-20 19:45:58)

[indent] ― Джо, ― натужным стоном Индира смакует его имя на кроваво-красных губах, что тут же потонули в жадном поцелуе. Его имя шлюха собирается стонать еще не раз, пока он будет внутри. Обычно мужчины любят слышать из уст женщины свое имя в особо сокровенные моменты. Наверное, это заставляет их ощущать себя желанными, властными над женским телом и душой. Как любит этот щитоносец пока неведомо, но Индира пробует издалека, осторожно прощупывая и проверяя. Здесь он новичок, о его сокровенных желаниях еще никто не знает, чтобы вести себя под стать им. Остается познавать все в процессе. И ей это даже по душе. 
    Вопреки первым неприветливым мыслям на счет шилдмаршала, сейчас возбуждение девушки можно даже назвать настоящим, ей не нужно притворно льнуть к крепкой груди и наигранно стонать, особенно когда он пускает в ход руки. Они жесткие, сильные, но вместе с тем осторожные, дарящие ей наслаждение, что в стенах борделя встречается не часто. Индира не первый день обслуживает клиентов и как правило гости платят за любовь, чтобы утолить свои желания, какими бы извращенными они ни были, а об удовольствии партнера, пускай и шлюхи, думают в последнюю очередь. Случаются и исключения. И кажется Джо был одним из таких. За одним маленьким исключением... 
   Индира едва удержалась, чтобы не закатить глаза от разочарования. Все начиналось слишком хорошо, чтобы быть правдой, и теперь ей придется терпеть его маленькие похотливые шалости. Бывало конечно и хуже, но может это только начало. 
   Но какими бы нежеланными ни были прихоти гостя для куртизанки, она продолжала свою игру на публику, даже не изменившись в лице, разве что игриво закусила горячие от поцелуев губы любовника, аккуратно, чуть оттягивая, лишь слегка даря ему истомную боль, призывающую к страсти, а не к злобе.
   ― Игры могут быть “горячими” на столько, на сколько ты можешь их себе позволить тяжестью золота в твоих карманах, дорогой, ― ее шепот скользит мягкой нежностью по коже колючей щеки, стремясь щекочущим дыханием к уху мужчины, будто она не озвучивает цену за свое тело, а шепчет признание в искренней любви.  И слегка приподнявшись с колен Джо, Индира тянется к рядом стоящему столику, подхватывая пальчиками небольшую гроздь красного винограда из глубокой вазы.
    ― Но учти, придется заплатить золотом за каждую, ― нарочито медленно Индира поднимает в руке гроздь винограда, и не отрывая взгляда от Джо, осторожно захватывает зубами одну из ягод с небольшим усилием срывая со стебля, не прокусив при этом упругую мякоть. Но вместо того, чтобы проглотить, наклонилась к нему и мягко толкнув язычком, передала ягоду ему в рот, чтобы после накрыть его губы поцелуем. ― и использовать только это...
   Поцелуй разорван, а на ее устах улыбка, не то коварная, не то вожделенная, а пальчик, чернью накрашенных коготков, нежно царапает влажные губы мужчины, где только что побывал ее мягкий, длинный как у змеи язык. Девушка мягко выскользнула из крепких мужских объятий, даже с некоторым сожалением ощутив пустоту на своем теле там, где только что ласкали умелые руки щитоносца, и покачивая бедрами, как и своих длинным гибким хвостом, прошествовала по направлению к ложу, неся гроздь винограда в руке.
   ― Если хочешь, можешь воспользоваться специальными приспособлениями, мы называем их игрушками. Это входит в стоимость... или, если хочешь, ими могу воспользоваться я, ― как знать, какую роль предпочитает шилдмаршал: доминанта или сабмиссива? Индира готова к любой из них.  На половине пути к постели она задерживается у комода, выдвигая длинный ящик, внутри которого аккуратным рядом разложены различные предметы для интимной игры и ремни, что можно пристегивать к кровати, дабы разбавить обычный секс перчинкой. 
   ― Или все же предпочитаешь это? ―  обернувшись на мгновение девушка стреляет игривым взглядом на Джо, снова обращая внимание на ягоды в своей руке. И закончив свой путь до постели мягко опускаться на край, принимая позу, которую можно назвать одновременно и скромной, и в то же время исключительно сексуальной, так как позволяет гостю насладиться видом полуобнаженного тела куртизанки в выгодном свете и ракурсе. 
   ― Иди ко мне, ― маня его жестом, девушка сокровенно улыбается. И, казалось бы, скромная поза внезапно расцветает похотью, как только она высоко поднимает обе ноги над головой и медленно разводит их в стороны, образуя четкую прямую, демонстрируя одинокому зрителю всю свою грацию и гибкость тела. Длинные нити из бусин, служившие ей юбкой, звонко простукиваясь друг о друга скатываются по ногам к девичьей промежности, прикрыв ее лишь слегка.

Конечно же Индира навязывала свои правила игры. Никто не любил платить сверх уже оплаченного, но в свою очередь почти каждый ее клиент норовил урвать больше положенного. Приходилось спускать с небес на землю, но делать это мягко и играючи, чтоб не обидеть и не нарушить интимности встречи, не разрушить ту идиллию страсти, что уже успела разгореться и запалить обоих. 
   — Не больше, чем ты позволишь, — игристая улыбка сверкает белозубым блеском острых клыков тифлинга, превращая ее в оскал хищницы, что выбрала себе жертву и лишь ждет удачного момента, подпуская и заманивая к себе ближе. Пальцы впились в упругую плоть девушки, заскользили по гладкой коже ее бедер, накрыли ее лоно и медленно погрузились во влажное, горячее нутро. И даже когда Индира легла на постель, ее бедра продолжали вытанцовывать плавными, тягучими движениями танец под несмолкающую музыку шкатулки. Вид ласкающей себя женщины наверняка сводил с ума завороженно смотрящего зрителя, заставляя его присоединиться и сменить ее руку на свою. И Индира позволила ему проникнуть в себя, покачиваясь и с наслаждением насаживаясь глубже, в унисон постанывая в губы щитоносца, отвечая с неменьшей жадностью на поцелуи. 
   Все в этом моменте было прекрасно. Ей нравилось то таинство, что происходило между ними сейчас. Это было лишь начало, но весьма многообещающее, сулящее ночь, наполненную наслаждением и страстью. Индира уже предвкушала сколько удовольствия подарит нынче мужчине и сколько удовольствия получит от него взамен. Но все разрушилось одной лишь короткой фразой, которую куртизанка не сразу осознала, еще несколько долгих секунд целуя и игриво кусая губы Джо. Но стоило ей осознать смысл этой фразы, принять его, и девушка тут же замерла, не столько удивленно, сколько испуганно уставившись на любовника. 
    — Что? О чем ты говоришь? — Испуг исчез во взгляде сразу же как только Индира поняла, что не стоит ей быть такой откровенной в своей реакции. И надо же было застать ее врасплох. Глупая дура, по-другому и не назвала бы себя. И конечно она прекрасно понимала о ком был вопрос, но притвориться недалекой глупышкой, похлопать ресницами и сослаться на непонимание способ хоть и банальный, но зачастую самый действенный, — Дружки? У меня не много друзей в городе, но все они живы. Не говори ерунды.
   Из-за внезапной перемены настроения стало вдруг неуютно ощущать внутри себя пальцы шилдмаршела, а ведь еще мгновением назад она стонала от удовольствия, но тифлинг не подала виду. В ту же секунду на губах расцвела улыбка, все та же заигрывающая и хищная и девушка потянулась к его губам, в последней надежде увлечь мужчину от неудобных разговоров. 
    — Я расскажу тебе такие истории, о которых ты никогда не забудешь... но позже — Индира привстала на локтях и упрямым напором аккуратно толкнула Джо в грудь, пытаясь опрокинуть его на спину и оседлать сверху, чтоб взять ситуацию под свой единоличный контроль. Оставалось только надеяться, что он сюда пришел не только ради вопросов. Какой идиот вообще станет тратить столько денег, чтоб допросить проститутку о смерти ее дружков? А те хоть и были членами весьма известной местной банды, но на деле форточные крысы да и только, кем была и Индира, порой подрабатывая на стороне, если требовалось проникнуть в такие узкие лазы и недоступные щели, которые были по силам только для ее хрупкой, но весьма гибкой и акробатичной натуры. 

Отредактировано Iris fon Dorn (2023-06-15 12:01:09)

“Черт бы тебя побрал” — кроя щитоносца в мыслях, Индира слегка сморщила нос и тихо простонала, чувствуя сзади вторжение мужской руки. Минутой ранее ей такие игры вполне пришлись бы по вкусу, руками он весьма умело управлялся. Но упрямец оказался настырным и нетерпеливым идиотом, решившим, что начать допрос во время прелюдий к сексу — это отличная идея. А все ее попытки завладеть ситуацией просто зарубились на корню, и что-то ей подсказывало, что заговорить ему зубы просто так уже не удастся. Кто-то ее сдал, и пусть покарает ее на этом самом месте сама Калистрия, если оставит это просто так. Только бы узнать у кого, не в пример тифлинга, слишком длинный язык. Индира умела быть разной и нежной, и ласковой, и покорной, но кроме того умела она и быть мстительной тварью, что в утолении жажды мести готова на все, ну или почти все.
   — Что ж, видимо ты не угомонишься?! — не то, чтобы это был вопрос, скорее констатация печалящего ее факта. Заигрывающая улыбка исчезла с лица шлюхи в одно мгновение. И вот оно истинное лицо той, кто так сладко пела о страсти еще минутой ранее. Не было в ней больше возбуждения и жажды, только уголки губ, сползшие чуть вниз и вздорно приподнятая бровь.
   — Но знаешь, красавчик, — чуть ли не с издевкой продолжает она, наклоняясь к Джо так близко, чуть ли не касаясь его носа своим, — с пальцами в заднице не очень-то удобно разговаривать на отвлеченные темы. Может вынешь и спросишь еще раз? 
   Все что ей хотелось сейчас — это оказаться в своей власти, контролировать свое тело и выиграть время, чтобы продумать следующий шаг. Конечно, девушка понимала о каких мертвых друзьях шла речь, и раз уж щитоносец был так уверен в ее причастности, придумать нелепую байку или разыграть дуреху уже не выйдет. Но нет, ему об этом происшествии она точно рассказывать ничего не желала. Помочь не поможет, а только проблем принесет. Признать, что Индира причастна к их гибели, все равно что признаться в участии ограбления одного влиятельного и богатого индюка. После такого не то, что руку рубанут, на петле подвесят. Учитывая, что и индюк отдал богам душу в своем доме, и пойди потом докажи, что она не имела к этому отношения, ведь Индира самолично видела, как того разорвали на части. В ее компашке конечно были здоровяки, но до такой силищи им было как до самых высоких заснеженных гор.  Да и в целом эту историю хотелось забыть, как кошмарный сон и больше никогда в жизни не касаться этого. Прошло уже почти неделя с той злополучной вылазки, когда тифлинг едва смогла унести ноги и избежать верной гибели в отличии от остальных, да и то, потому что послушала свою интуицию и свалила раньше, чем стало, слишком поздно наплевав на куш. И если первые пару дней ей казалось, что кто-то вот-вот придет и по ее душу, шарахаясь чуть ли не от каждой тени, то чем дольше времени шло, тем воспоминания остывали, как и гложущий ее страх. Но вот пришел щитоносец, и вопрос уже встал другой: какой из возможных сценарием ей был более предпочтителен?

—  Так ты любишь секс или он все же тебе приелся, определись? А то я запуталась в твоих мыслях, Джо. —  язвительно заметила девка, чертыхнувшись в железных объятиях, и  не без облегчения почувствовала, как рука шилдмаршала покинула ее тело. Она почти оказалась свободной, но только почти. Будто читая ее мысли и узрев ее натуру насквозь он держал крепкой хваткой за юбку из бус, все еще сохраняя ее положение в своей власти. Но ровно на столько, на сколько велико было ее желание сохранить столь чудесный сценический костюм. 

    А пел он, конечно, складно, особенно о том, что хочет только поговорить. История стара как мир. И по своему опыту, и по чужому, Индира знала, как законники любят распускать язык прикидываясь друзьями, втираясь в доверие и обещая защитить, а после, добившись своего, спускают всех собак и вытирают ноги. Стоило ли верить ему? Но вдруг и правда придет эта тварь по ее душу? Убежденность в правильности молчания покачнулось, заставляя взвесит все “за” и “против” еще раз
   — Хорошо, — прошипела тифлинг сквозь зубы, выдавая свою злость перед Джо.  Она лежала под ним на постели, как множество раз лежала под множеством других мужчин, но еще никогда не чувствовала такой неподъёмной тяжести на груди как сейчас. И дело было даже не в его весе, хотя атлетичная фигура щитоносца, была весьма тяжела. Ее давило бессилие и обреченность мыслью, что вляпалась она в глубокую яму с дерьмом,
   — Расскажу то, что знаю, но много не жди. Я не так хорошо их знала, как тебе кажется. И кое-что тебе покажу, — Девушка уперлась ладонями в его грудь, в попытке отстранить от себя Джодидайю и наконец встать, — да слезь ты уже с меня. Вцепился как в родную. Так и не скажешь, что секс тебе осточертел.

Отредактировано Iris fon Dorn (2023-07-23 17:31:58)

Глубоким вдохом тифлинг наполнила свои легкие терпким дымом табака, не без удовольствия наслаждаясь его ароматом. Сама она не курила, разве что кальян, но запах хорошего табака ей нравился, приятное воспоминание из все того же детства.
   — Значит ты из тех, кто ценит красоту в извращениях? — лукаво-кривой ухмылкой одарив шилдмаршала,  Индира небольшим усилием ладоней, что уперлись мужчине в грудь, помогла ему отпрянуть от себя, дабы отбить себе больше свободы в невыгодном положении их тел. И не смотря на сложившееся негласное противостояние, девушка во много его понимала и даже разделяла отчасти подобные пристрастия. Обычный секс уже давно стал ей скучен и однообразен, хоть и требовал меньше усилий с ее стороны, как физических, так и моральных. Куда интереснее были гости, что знали о своих тонких пристрастиях и щедро платили монетой для утоления такой жажды. В голове мимолетом промелькнула мысль, что ей даже жаль, что он всего лишь пришел ее допросить. 
   Девушка не спешила плавно приподнимаясь с постели, не торопилась она и когда вставала, постоянно держа контакт с взглядом Джо, чтобы видеть малейшее подозрение или недобрую мысль. Интересно, кто еще наблюдал через красный отблеск его искусственных глаз? Индира кое-что слышала о таких артефактах, но даже представить не могла, что кто-то по доброй воле согласиться себя увечить, чтобы навсегда стать заложником технологии и показать наблюдателю всю свою жизнь. 
   Медленно и неспеша она пересекла комнату, подбираясь к противоположной стене, туда, где стоял комод. Мужчина отставал всего лишь на пару шагов, постоянно оставаясь рядом. И это раздражало. С таким конвоем легко ощутить себя пленницей или заключенной. 
   — Те дружки, о которых ты спрашивал, они действительно все погибли в том доме... — Индира выдвинула ящик комода и принялась копаться в женских тряпках, коих там было целое множество, будто увлеченно что-то ища. Она рылась и рылась, — Они кое что мне передали. Черт, оно должно быть где-то здесь...
   “Ну уж нет. Ни черта ты не получишь” — подумала тифлинг, украдкой взглянув на Джодидайю.
   — Я тебе не верю... —  С ловкостью дикой кошки девка рванула вперед, успев перед тем ухватить какую-то тряпку из комода, второй же рукой она рванула портьеру и та опала увесистой массой на мужчину, давая ей фору в пару секунд. Причина почему она направилась именно к этому комоду была проста, за шторой скрывалась потайная дверь для гостей не желавших появляться в главной зале. Проход вел прямо на улицу через коридор со множеством других дверей ведущих в иные спальни. Главное успеть выскочить наружу, а там ее уже не найти.
   Послышался треск и посыпавшиеся на пол бусины. Кажется девка  недооценила ловкость законника. Тот хоть и был сбит с толку, все же успел ухватить ее за край длинной юбки из бус, но нити оборвались, оставляя ему на прощание россыпь черные бусин на полу, словно капли крови. 
   Индира бежала, как не бежала еще никогда. Длинный темный коридор казался нескончаемым туннелем. Она знала, что ее преследует позади. Одно неловкое движение, одна заминка и ей не сбежать. Индира ударилась в дверь плечом, срывая петли засова. Бусины так и сыпались за ней шлейфом еще какое-то время, что могло послужить ей своеобразным подспорьем в побеге, если бы Джо на них наступил. Но оборачиваться и смотреть за спину она не рискнула. Главное теперь затеряться в толпе. Но сложно не выделяться в столь откровенном наряде. 
   Добежав до ближайшей подворотни, девушка довольно быстро стянула с себя богато украшенный костюм, засунув его поглубже в мусор из старых, не нужных никому вещей, а после натянула на голое тело простое льняное платье, что успела стянуть из комода. 
   — Чего пялитесь, баб голых не видели? — прошипела Индира, заметив, что из темноты подворотни на нее уставились две пары любопытных глаз не то воришек, не то бомжей. Но не дожидаясь ответа, девчонка рванула дальше. За это мадам Вивьен по голове точно  не погладит. Но уж как-нибудь отбрешется после.

Отредактировано Iris fon Dorn (2023-08-01 10:43:14)