GHOST OF TSUSHIMA JIN SAKAI Джин Сакай

---

Возраст, род занятий, раса: около 26 лет на 1274 год, японец, бывший самурай, ныне известен под прозвищем “Призрак”, защитник острова Цусима и его жителей. Участвовал в защите острова Ики от захватчиков. Особенности: Непревзойдённый мечник и прекрасный лучник, чьи навыки оттачивались с детства под надзором лучших воинов-самураев острова. Владение классической катаной - не единственное, что есть в арсенале у Джина. С приходом на Цусиму монгольских захватчиков он быстро научился пользоваться новыми видами оружия и экипировки, а также новыми методами ведения партизанской войны - зачастую чересчур жестокими. Джин умён и изобретателен, что нередко является как достоинством, так и весьма любопытным недостатком: находчивость и изобретательность позволяют ему находить надёжные методы победы над превосходящим противником,  но беспощадность этих методов часто не даёт его разуму покоя - такими беспринципными и аморальными они кажутся наследнику великих самураев, который, даже выйдя на тропу партизанской войны, сам никогда не переставал им быть.

---

● Информация о персонаже:
Jin Sakai

Шимура был помилован.

● Дополнительно:
Посты по 1.5-2к, темп по ситуации. Из жанров: всё, от философских созерцаний текущей воды до активных боевых и жестоких событий.

● Пост:

Из подпола донеслись тихие перешептывания, а после детское кряхтение и шорохи. Затем оттуда показались двое сразу. В свете луны Джин наконец рассмотрел детей. То были совсем крохотная девочка лет двух, максимум трех, и очень худой хмурый мальчишка лет пяти. Оба были покрыты сажей и очень заметно дрожали. Мальчик обнимал сестренку за плечи и закрывал ей глаза рукой. Он осмотрел Джина, а потом растерянно и неловко поклонился.
— Г… господин, простите. Мне страшно было…
Джин покачал головой и нахмурился.
— Ты защищал себя и сестру, это похвально, — следующий вопрос дался ему нелегко. — Вы единственные выжили?
Мальчишка не сумел ответить, его плечи некоторое время тряслись, а потом он разрыдался от опять нахлынувшей волны горя, боли и страха. Его сестренка дернулась, высвобождаясь из рук, и огляделась вокруг, после чего опять завизжала и бросилась бежать. Но она была слишком мала, чтобы развить хоть какую-то скорость. Сакай успел поймать ее и схватить на руки. Девчушка вырывалась и кричала, явно пребывая в состоянии безумной истерики. Джин прижал ее к себе крепче, не давая вырваться и нанести себе вред. Мальчишка рефлекторно, как звереныш, прижался к нему с другой стороны. Сакай едва ли не беспомощно оглянулся, ища взглядом Ишикаву, у которого, впрочем, опыта общения с детьми было вряд ли больше. Но жизнь не оставила легких выходов.
— Ну тише, — как мог ласково попросил он, но девочка только сильнее задрожала.
Джин глубоко вздохнул, силясь вспомнить, как его самого успокаивали в детстве, а потом мягко сжал в ладони голову девочки, прижимая к своему плечу и не давая ей оглядываться по сторонам. И едва слышно запел:
— У спящей крошки такое красивое личико… А у того, кто не спит, некрасивое…
Девочка примолкла, хотя все еще была напряжена. Сакай двинулся по дороге, намереваясь выйти из деревни и не заставлять детей видеть и обонять свое сгоревшее прошлое.
— и о чем мы будем молиться в храме? Чтобы крошка была здоровой…
Это была колыбельная. Ее часто пели детям на острове, Джин сам помнил ее и от матери, и даже от Юрико. Но никогда не думал, что будет петь ее сам, посреди сгоревшей деревни на песчаном берегу, чьи жители сейчас окончательно растворялись в лунном свете. Девочка затихла, а мальчишка цеплялся в пояс и не отставал. Ишикава выскочил из-за сгоревшего дома, но тут же затормозил. Сакай наградил его упреждающим взглядом, но пошел дальше, глядя в глаза девочки. Та открыла их, но там плескался только ужас. Он отступал, но медленно.
-  ...чтобы крошку защищали боги.
Джин замолчал, но все еще шел вперед, желая оставить деревню позади как можно скорее.