THE DIVISION MATEO “SHERIFF” DE SOTO Матео “Шериф” де Сото

---

Возраст, род занятий, раса: 32 года, агент Спецотряда, человек (американец испанского происхождения). Особенности: главная особенность Матео - сам Матео. Его темперамент и иногда чрезмерно необычный подход к любой ситуации выделяют его даже среди других агентов Спецотряда. Кто-то из сослуживцев однажды пошутил, что ему нужен скорее намордник или хотя бы кляп вместо респиратора. О шутке он скоро пожалел. Сдержанность и хладнокровие де Сото являются не врождёнными чертами, а следствием взращенного самоконтроля, хотя не так редки бытовые случаи, когда его типично южный темперамент прорывается сквозь эту броню. К тому же Матео чертовски умён, возможно даже больше, чем это требуется для дела. Как агент Спецотряда он обладает неплохим набором навыков, но большую часть их получил не в тренировках со своей ячейкой, а в армии и во время работы в ЦРУ, чем занимался до того, что впоследствии получило скромное название “Инцидент” - то есть до всемирной эпидемии модифицированной чумы, унёсшей почти 90% человечества. Великолепный снайпер, это самая сильная сторона его боевых навыков. Неплох в боях на средних дистанциях. В ближнем бою показывает не самые лучшие результаты, если речь идёт об обученном противнике. Как и любой агент, прекрасно осведомлён обо всех нюансах обращения со специфической техникой Спецотряда, предпочитая использовать импульс, высвечивающий живые сигнатуры, и боевого дрона, стреляющего во врагов. Дронов, меняющихся по мере разбиения, зовут Роджер. Текущий дрон - Роджер-19. Оснащение достаточно стандартно для Спецотряда - рюкзак, наполненный всем необходимым, блок ИСАКа на плече, контактные линзы ScanTek, качественный бронежилет и пистолет в кобуре. Обычно имеет под рукой пистолет-пулемёт, если ситуация требует мгновенного шквального огня, в частности Матео часто можно заметить с “вектором”. Но его основным оружием, полученным даже не в Спецотряде, лелеемым и обожаемым, является TAC-50 McMillan. Естественно, не всегда и не везде актуально иметь под рукой оружие, весящее 12 килограммов, но возможность избавляться от врагов с дистанции во много сотен метров - не то, что стоит недооценивать. - Говорит с едва заметным испанским акцентом, который становится куда заметнее в моменты сильной усталости или эмоциональности. - Очень гордится принадлежностью к Спецотряду. - Полное имя - Матео Патрисио Альварес де Сото, но это не его вина. Протагонист игры The Division 2, хотя участвовал и в событиях первой игры.

---

● Информация о персонаже:
Strategic Homeland Division
Ссылка ведёт не на персонажа, а на описание всего Спецотряда. Дело в том, что персонаж игрока не имеет ярко выраженных в игре особенностей. Потому вся биография и имя - вымышленные.

На самом деле решение пойти в армию было довольно необычным для такого человека, как Матео де Сото. Семья, друзья, приятели скорее пророчили ему какую-нибудь карьеру, требующую немалого интеллекта, которым он всегда делился даже слишком щедро и в основном в язвительности. Но сам Матео решил, что это неплохой способ подзаработать и заодно проверить себя на прочность.
В армии он довольно быстро выказал сразу несколько черт - чрезмерный креатив, за который постоянно получал наказания и взыскания разной степени тяжести, определенное свободолюбие, тоже вошедшее в резкий контраст с армейской дисциплиной, а заодно неожиданный талант стрелка. Там же он встретил своего лучшего друга на многие годы - Томаса Дэвероу.
Служба не была лёгкой, но Матео довольно быстро научился обходить острые углы, пусть и гуляя иногда по самой грани и иногда едва не ввязываясь в драки. Он зарекомендовал себя достаточно серьёзно, чтобы после завершения контракта получить предложение о его продлении, но уже в другом подразделении, связанном с меткой стрельбой. Дальше были годы службы, а потом и первая боевая ситуация - в Ираке. Это должно было стать едва ли не прогулкой с красивой записью в послужной список. Но итогом стала полноценная боевая ситуация, в ходе которой погибло больше половины отряда, а выжившие оказались отрезаны от остальных сил в небольшом посёлке. Вот тут и пригодились таланты, свойственные Тому и Матео. Де Сото сумел призвать всех к порядку и временно заменить погибшего офицера, а Том - собрать радио из подручных средств. И самое главное - они уберегли всех гражданских, даже под огнём противника. Запись в досье стала ещё эффектнее, но Матео потом некоторое время продолжало сниться то, как их офицера у него на глазах фактически разорвало надвое.
После возвращения в родную страну они оба, независимо друг от друга, получили очень перспективные предложения. Так Том попал в ФБР, а вот Матео - в ЦРУ. И оба великолепно справлялись со своими обязанностями, хотя очень скоро потеряли права обсуждать их друг с другом - да и вообще с кем-либо.
Матео оказался не сильно доволен своей ролью. К сожалению, для ЦРУ в первую очередь имели значение его навыки в меткой стрельбе. О том, почему он пропадает на месяцы, он не мог рассказать даже своей жене. Хотя союз и был заключён по любви (достаточно сильной), но что-то всё же пошло не так. Долгие отлучки, какие-то мелкие несостыковки, целый ворох незначительных самих по себе причин стали для внимательной девушки слишком тяжёлой ношей. Она сделала вывод, что Матео как-то связан с криминалом… и ушла от него к очень обычному и предсказуемому школьному учителю. История тривиальная до зубовного скрежета. Матео остался наедине со своей работой.
С Томом они виделись значительно реже, но нить дружбы не разорвалась. А потом Дэвероу получил очередное повышение, что было отмечено его отделом и приятелями довольно бурно. Матео тоже был приглашён, но явил себя только после полуночи, когда все уже разошлись. Том тогда впервые увидел его в предельно необычной ситуации - Матео был пьян, причём как никогда ранее. В ту ночь Матео, сам того не помня, произнёс “Они же меня не отпустят, не с таким послужным списком”. А когда он вырубился прямо в кресле, Том заметил на его руке очень необычные часы со скромным циферблатом, показывающим неброские оранжевые цифры. Примечательно - такими же Дэвероу разжился около полугода назад. Когда они появились у Матео он не знал, но сразу признал в нём другого спящего агента Спецотряда.
После до злополучной Чёрной Пятницы они не виделись.
Когда началась пандемия, де Сото в нескольких сотнях километров от Нью-Йорка, но попал во вторую волну активации. Тогда ему пришлось бросить своё текущее задание и последовать за более высоким приоритетом.
С первых дней пандемии стало понятно, что легко это событие не пройдёт, но только миновав блокпост ОТГ и оказавшись на Манхэттене, Матео сполна понял, насколько серьёзна ситуация, потребовавшая призвать сразу весь Спецотряд. В тот момент он ещё не привык видеть оранжевое свечение на запястье.
Из-за дистанции он несколько опоздал к общему сбору и началу активной деятельности, в которой по самые уши оказался Томас. А потом попал в серьёзнейшую передрягу, когда вертолёт с несколькими агентами, потерпел крушение во время страшной метели, накрывшей весь Нью-Йорк. Матео тогда получил серьёзное заражение крови и познал все глубинные грани слова “холод”. Ему долго потом казалось, что он никогда не сумеет согреться вновь. К сожалению, это приключение почти на месяц отделило его от всего происходящего в Манхэттене, но он почти с удовольствием участвовал в финальном штурме укреплений Последнего Батальона. Из МакМиллана можно стрелять не только по птицам, но и по вертолётам.
После жизнь окончательно превратилась в череду перестрелок и наблюдений за чужими смертями. Сначала казалось, что агентов много, по всему городу, даже в Тёмной Зоне, нередко встречались оранжевые круги на сжимающих оружие руках. Но отсев шёл быстрыми темпами. Очень много агентов полегло именно в первые месяцы. Это было настолько тяжёлое время, что даже между собой агенты не всегда обсуждали происходящее и даже старались избегать имён тех, кого уже не будет рядом.
Это могло бы быть очень цинично-насмешливым, то, с какой скоростью цивилизация рухнула. И не столько о вируса, сколько от того, как повели себя люди. Весь перечень примитивных инстинктов полыхнул, как яркое зарево пожара. Насилие, стремление добиться всего силой, беспощадность, жажда власти, равнодушие, жадность - перечислять можно очень долго. Иногда казалось, что больше людей погибло от рук мародёров, садистов, психов и прочего сброда, чем от Variola Chimera. Цивилизация оказалась лишь тонкой оболочкой, набором удобств, позволяющих выродкам прятать свою натуру и делать вид, что они принадлежат к роду человеческому. Причудливо. Если верить словам Амхерста - выпуская в мир своё чудовищное детище он желал, чтобы отсеялись слабые, чтобы остались только сильные и везучие. Но сильные погибали, погибали, погибали, пытаясь защищать слабых, а всё худшее, что можно найти в человеке, поднимало голову и показывало свой оскал.
Довольно поэтично, но именно об этом думал Матео, покидая Манхэттен, когда счёл, что может понадобиться в других местах - в конце концов, Нью-Йорк был только центром начала эпидемии, а не местом, где сошлись все линии мира. Вряд ли в небольших городках много агентов или тех, кто может помочь.
Скитания по штату вовсе настроили его на мрачный лад, но Матео не просто так попал в Спецотряд - он не мог не помогать тем, кто в этом нуждается. Отчасти было даже приятно, что нередко помощь сводилась к помощи в ремонте водопроводных труб, а не в очередном убийстве ещё одной мелкой банды, увидевшей во всемирной драме возможность начать значить хоть что-то. Матео даже нравилось развеивать эти ничтожные иллюзии.
Хотя он понимал, что подходит к какой-то внутренней грани. Начиная с событий в Ираке, из-за которых у них с Томом и не осталось особой свободы действий, и приходя к текущему краху всего привычного, Матео всегда был на некой личной грани. Ему было отчасти интересно - сумеет ли он выдержать? Он был уверен, что да. Тёплое оранжевое свечение стало неплохим якорем  для связи с реальностью и целью существования. Де Сото не хотелось однажды увидеть свои часы алыми. Или погасшими.
Но идя к Белому Дому, куда Матео прибыл после обрыва всей связи с ИСАКом, он даже не догадывался, что может ждать впереди.

● Дополнительно:
Жанрово - я за все прелести постапокалипсиса, от кишков, развешанных по окрестным домам, до обнаружения подвалов, где битком старых трупов. Включая весь перечень промежуточных стадий.
Литературно - никаких б-гомерзких птиц-троек, повторов постов соигроков в половине своего поста, капслока, лапслока и прочих сомнительных прелестей.
В остальном я открыт для предложений!

● Пост:

В дверь постучали, медленно и размеренно, даже немного издевательски, словно желая сообщить “эй, агент, я знаю, что ты здесь”. Одновременно с этим изображение, проецируемое контактными линзами, поплыло, а в наушнике раздался тихий шорох помех. Этот ЭМ-импульс ни с чем нельзя было спутать. Даже если ты слышал об охотниках только из тревожных сводок или пугающих баек других агентов, в которых обычно шла речь о крови и топорах. Матео же был знаком с охотниками куда ближе, чем когда-либо желал.
Он вскинул винтовку, прижал приклад к плечу и медленно выглянул из проема, глядя на входную дверь. Ручка вновь пошевелилась, стул покачнулся. Сото пытался лихорадочно соображать. Охотники чаще ходят в одиночку, но нередко могут объединяться - и неизвестно, сколько их сейчас там, за дверью. Отвратительное зудящее чувство в глазах от помех и шелест в наушнике недвусмысленно намекали, что никакие электронные устройства, вроде того же скан-импульса, не сработают, а могут и вовсе перегореть. Шериф сжал губы, стараясь выровнять едва не сбившееся дыхание; впервые за немалое время он признался себе, что испытывает страх.
В теории он мог суметь спуститься из окна при должном везении и скорости. Либо устроить засаду, используя гранаты, что чревато в замкнутом пространстве.
Поэтому, в лучших своих традициях, он решил действовать на опережение и непредсказуемость. Матео выступил из-за двери и, дождавшись движения ручки, крепче сжал винтовку и выстрелил. МакМиллан привычно с силой толкнул в плечо, а грохот выстрела в узком коридоре оставил мерзкий звон в ушах. Баллистическая волна от калибра .50 BMG посрывала со стен картины, вскинула клубы пыли и прошила дверь, как иглой. Оттуда донесся единственный глухой вскрик, Матео тряхнул головой, пытаясь прогнать звон в ушах, потом потянул затвор, чтобы отстрелить пустую гильзу. Но тот, кто был за дверью, понял, что эта пауза последует. За дверью во мраке мигнули тусклые оранжевые огни от нанизанных на лямку рюкзака трофейных часов, снятых с убитых агентов. Охотник, понимая, что должен спешить, ударом ноги вышиб остатки двери и, только разгоняясь на ходу и выхватывая топор, ринулся на Матео. Тот, отступая и едва не споткнувшись о кресло, перезарядил винтовку и, уже не имея возможности как следует прицелиться, вновь выстрелил. Отдача едва не вышибла ему пальцы и плечо, пуля прошла мимо охотника, пропоров глубокую борозду в штукатурке, выбивая осколки даже из сокрытых под ней кирпичей. Охотник только покачнулся и тут же занес топор над головой, Матео ничего не оставалось кроме как вскинуть винтовку и поймать топорище ее корпусом. Он резко дернул МакМиллан вверх, надеясь выбить охотника из равновесия и тут же попытался ударить его коленом в пах. Но к его неприятному удивлению его наколенник врезался в наколенник охотника, который попытался применить тот же прием. Сото, силясь вывернуть топор из рук противника, быстро опустил свою ногу и попытался вывести врага из равновесия. Но тот успел отскочить и толкнул топор вперед, едва не сбив с ног самого Матео. Агент едва не потерял равновесие и отступил назад, к своей досаде ощутив спиной стену. Охотник рванул вперед и с силой толкнул МакМиллан, врезавшийся Матео под подбородок и прижал его к стене еще крепче. Сото не смог даже захрипеть, во мраке перед глазами поплыли багровые пятна когда гортань едва не захрустела. Используя ствол винтовки как упор в стену, он оттолкнул от себя приклад и отшвырнул охотника прочь. Развернуть винтовку и выстрелить Шериф не успел, потому что охотник перехватил топор удобнее и, метя в ноги, опять атаковал.
Весь бой был предельно грязным и лишенным какой-либо техничности и изящества, в почти полной темноте и тишине были слышны только тихие хрипы, спертое дыхание и глухие звуки ударов, доходящих до цели; по стенам и мебели изредка прыгали тусклые оранжевые блики от часов на запястье Матео и трофеев охотника. Изредка под ногами хрустели безделушки и украшения или раздавался звон разбивающейся посуды. Использовать огнестрельное оружие противники друг другу возможности не давали.
Агент подавил едва не вырвавшийся вскрик когда обух топора врезался ему в ногу чуть выше колена, немного пригнулся - и тут же опустился еще ниже, избегая пролетающего над головой лезвия. Воспользовавшись ситуацией, он, сжимая винтовку в руках, ударил ею охотника в относительно слабо защищенные ребра. Тот отшатнулся и сдавленно втянул в себя воздух. Но, не оставляя время на передышку ни себе, ни агенту, опять ринулся вперед. Это был бой не на победу, а на выживание.
Матео успел поднять МакМиллан и подловить охотника, обрушив на его скрывающую лицо маску с прорезями для глаз тяжелый удар прикладом, вложив в него всю свою силу и инерцию двенадцати килограмм винтовки. Маска отчетливо хрустнула, хотя, вероятно, то был нос охотника. Тот покачнулся и отступил, схватившись за лицо, но Матео не дал увеличить дистанцию, повторив удар еще раз, метя чуть выше. Охотник захрипел и поднял перед собой топор, пытаясь поставить блок. Это дало Шерифу нужные доли секунды чтобы развернуть винтовку и, привычно уперев ее в плечо, нажать спусковой крючок. Осечка. Он лихорадочно дернул затвор, отстреливая порченую гильзу, после чего, видя, что охотник начинает приходить в себя, попытался выстрелить еще раз.
Грохот выстрела в относительно небольшой комнате словно забил в уши колючую вату, за спиной содрогнувшегося охотника в кирпичной стене образовалось приличного размера отверстие, разбрызгивая каменную крошку и заполнив помещение пылью. Матео с силой оттолкнуло и едва не сбило с ног отдачей. Охотник беззвучно повалился на пол, даже не пытаясь затормозить собственное падение - выстрел убил его мгновенно. Матео, закрыв рукой лицо от пыли и крошева, несколько секунд силился совладать с дыханием, после опустил верный МакМиллан, отступил на пару шагов назад и уселся на кофейный столик около дивана. Он чутко ловил любые звуки, держа винтовку так, чтобы вздернуть ее в боевое положение в любой момент. Ощущение ваты в ушах еще не проходило, потому Матео не терял бдительности. Он вновь поднялся на ноги и медленно направился к разбитой входной двери, ступая мягко и беззвучно и стараясь не хромать из-за боли в почти разбитой мышце на ноге. За дверью он увидел еще оранжевые блики, но на уровне пола. После всех предосторожностей и очередной порции адреналина агент убедился, что охотник уже мертв - самый первый выстрел сквозь дверь едва ли не разорвал его пополам и от души нашпиговал деревянными обломками. Агент толкнул его ногой, убеждаясь, что охотник не подает признаков жизни, потом осторожно выглянул на лестницу. Но помехи прекратились сразу со смертью охотника - видимо, пуля разбила и глушилку, которая находилась в снаряжении. И новая рябь на интерфейсе не появлялась. Матео вернулся в комнату, подошел к трупу охотника и склонился над ним, вглядываясь в разбитую маску. Потом протянул руку и сорвал ее с головы противника, не столько как трофей, а скорее чтобы полуосознанно убедиться, что под маской скрывается человек, а не какая-то полуночная тварь. Но лицо осталось скрытым под слоями крови и тьмы. Матео повернул маску к себе, несколько секунд смотрел на нее, потом с силой бросил в стену. Та разлетелась пополам и упала на пол, присоединившись к мусору и обломкам.