CYBERPUNK 2077 RACHEL (ROGUE) AMENDIARES Рейчел (Бестия) Амениарес

---

original

Возраст, род занятий, раса: 88 лет, Королева Фиксеров, владелица бара "Посмертие", человек Особенности: Самая бодрая и горячая бабка Найт-Сити. Бывшая соло, в десятых годах уже была известна как лучшая соло на улицах. На текущий момент обладательница громкого титула - Королева Фиксеров и Королева Посмертия - через ее руки проходят самые жирные контракты в городе. Имеет колоссальную сеть информаторов по всему Найт-Сити, а людей, которые "должны ей услугу" столько, что запросто можно заселить половину города. Не гнушается работать с корпорациями и считает необходимым поддерживать в городе равновесие между корпоратами, фиксерами, бандами и наемниками.

---

● Информация о персонаже:
английская вики
русская вики

● Дополнительно:
Немного страдаю если соигрок пишет лапслоком, но если очень вкусно, то что ж, можно и пострадать.
В остальном - всеядна, но похрустеть стеклом - наше все.

● Пост:

Чужие пальцы сжимаются на плече, Бестия дергается, отстраняется, а когда ладонь упирается в грудь с силой отпихивает от себя наемника – сама не знает, что раздражает больше. Тот факт, что Сильверхэнд вынудил ее все-таки поднять эту тему или что он, закономерно, теперь винит во всем ее? Конечно, она ведь должна была знать, что на нем обкатят «Душегуб», должна была знать, что Сабуро и впрямь есть дело до какого-то рокера из Найт-Сити. Что причина всего этого отнюдь не раздутое эго Джонни.

Злость почти что физически ощутимой волной разливается по телу, будто бы циркулирует по кровеносной системе. Он так хочет правды? Он ее получит.

- Тебе вообще этого знать не нужно было, - выплевывает она, но не отводит взгляд. Пристально смотрит в чужие глаза, с вызовом, даже не пытается скрыть собственный гнев – все тело напряжено, если он попытается еще раз к ней прикоснуться, непременно получит. Потому, что требовать ответы на эти вопросы, когда она пятьдесят четыре года варилась в котле с собственным чувством вины, опасно. Она и раньше вспыхивала от малейшей искры, теперь же это настоящий склад с взрывчаткой.

Отступает. Не к выходу – Сильверхэнд не даст ей уйти, а если и даст…явится в «Посмертие», чтобы устроить сцену.

- Что ты хочешь услышать? Что я договорилась с Арасакой за недели до налета? Что сумма за одного тебя обеспечила бы мне безбедное существование на десятки лет? А знаешь что? Нахер иди. Кей со своими прихвостнями обрабатывали меня месяцами. Срывали контракты, угрожали, пытались купить. И знаешь, что я им отвечала? Чтобы катились в свою сраную Японию. Что Найт-Сити наш город. – Амендиарес цедит слова сквозь зубы, рычит практически, потому, что ненавидит, когда ее заставляют обнажать эмоции. Да, одно дело, когда ей и самой нужно выговориться, когда у нее самой есть это дурацкое желание позволить себе чуть больше откровений. И совсем другое, когда заставляют вновь вскрывать и так не затянувшиеся раны. Это больно. Еще больнее, когда собственное чувство вины душит настолько, что зачастую с трудом можешь смотреть на собственное отражение. Но взгляд не отводит. Потому, что хочет видеть чужую реакцию, хочет запомнить каждый дрогнувший мускул, пусть и чужого лица, достаточно просто знать, что внутри сидит рокер.

Она многое в жизни сделала неправильно. Использовала стольких людей, того же Сантьяго, например. Но даже за его едва ли не загубленную жизнь не испытывала такого чувства вины. Кочевник, хотя бы, сам был виноват – должен был понимать, что она совсем не тот тип женщин, которая будет сидеть на заднице ровно и ждать его решения. И все же, ему она не могла дать того, что он хотел, и даже ребенок этого не изменил. Джонни был единственным, кто платил ей той же монетой, заслуженно – думала она. А по факту…по факту оказалось, что и насчет него она сильно ошибалась. Только чтобы понять это пришлось прожить целую жизнь, чтобы вот в этом вот кинотеатре услышать признание, которое подстегнуло чувство вины до невыносимого предела.

- Если ты ждешь, что я сейчас тебе выдам тираду, насчет огромной суммы, угроз, да чего угодно, что стоило бы твоей смерти – не дождешься. Вот так просто. Я готова была сдохнуть ради твоего крестового похода против корпорации – это же благое дело. А ты потащил меня на смерть ради сраной фанатки, которая по своей же глупости позволила себя убить. Так что да, я написала Смэшеру, когда мы заложили бомбу, где тебя найти, ты же выкинул этот замечательный финт. И знаешь, что хуже всего? Что до сих пор я вижу твое лицо, когда ты цеплялся за мою руку. И понятия не имею, могла я тебя вытащить или нет, но я даже не пыталась. Хочешь услышать, что мне жаль? Мне не просто жаль, я ненавижу себя, и пятьдесят лет варюсь в презрении к себе. Тебе полегчало? Я утолила твою жажду влезть мне в душу и снова все засрать, как обычно ты это любишь делать?